Вильнюс… Ох и сложным показался мне этот город… На рассказ не потяну. Может, потому что были проездом несколько дней, может, то что с погодой не сложилось, может, что после Белоруссии Литва не в силах ослеплять, но чувства остались смешанными. И серость зданий, разбитые дороги, странная, тягучая набережная города, агрессивность водителей сочеталось с душевным теплом кафешек, мелодиями страрого города, дразнящим воздухом полей и леса, тишиной парков и какой-то странной грустью, как будто лето уже на исходе.
«Думал: моя жизнь оказалась похожа на лето, проведенное в городе, когда работы по уши, и вечеринки чуть ли не каждую ночь, и, предположим, еще кинофестиваль, который нельзя пропустить, и длинноногие девушки на верандах уличных кафе совсем не прочь познакомиться, и кружишься в этом веселом вихре, самоуверенно полагая, что ты сам и есть вихрь, а потом оказывается, что август уже наисходе, ночи стали длинными и холодными, а подоконник усыпан опавшими с неба сухими колючими звездами. И все бы ничего, но вдруг вспоминаешь, что ни разу не выбрался на рынок за спелыми вишнями, даже в соседском саду ни одной не сорвал, хотя каждый день ходил мимо. И вроде понимаешь, что ерунда, вишня — это просто вишня, кисло-сладкая сезонная ягода, обычная еда, что за блажь, но обидно до слез, потому что если не было вишен, значит, и лета толком не было, у всех вокруг было, а у тебя — нет, и в предпоследний день августа это уже не исправить, время немилосердно, проехали, баста.»
»Город оказался невелик — из аэропорта в центр ехали всего десять минут, подолгу простаивая на светофорах, — и неожиданно обаятелен. Мариус, местный агент Лайме, был обескураживающе юн и румян, через облачные прорехи на землю проливался чистый перламутровый свет, палисадники и балконы утопали в цветах, по улицам ходили девушки с прозрачными русалочьими глазами и вальяжные, сытые, ярко раскрашенные коты.»
»Часами бродил по Старому городу, разглядывал дома, хитростью проникал в запертые дворы и подъезды, смотрел, зарисовывал, запоминал. Втерся в доверие к студентам Художественной академии, нашел среди них знатока потаенных лазеек на городские крыши. Был благодарным экскурсантом, улыбчивым и молчаливым, гладил теплую от солнца старую черепицу, взирал на город с высоты воробьиного полета, обнимался с печными трубами, расчувствовавшись, шептал бесхозным котам: «Мы с тобой одной крови». Коты, похоже, опознавали цитату и снисходительно кивали в ответ. Думал — кому, как не мне, разгадать тайну обаяния этого города, вывести формулу его неброской, неочевидной, дурманящей кровь красоты? Но быстро понял: это никому, никогда не удастся. И мне тоже. Да будет так.»
А после, уже дома, наткнулась на книгу «Сказки Старого Вильнюса» — вот кто прочувствовал город и смог описать так, как на языке вертится, и передать то настроение, которе чувствуется. Некоторые цитаты преложены выше))
Стоит приехать сюда погрустить, попить ароматный кофе, неспешно прогуляться под зонтиком, а можно приехать и в хорошем настроении покататься на велосипеде по старому городу, полетать на воздушном шаре, устроить пикник в парке. Или съездить дважды и так, и так.
